По странам и страницам: в мире говорящих книг. Обзор аудиокниг - Дмитрий Александрович Померанцев

Это был именно что «бум», гром среди ясного неба. Как говорится, ничто не предвещало, и откуда что взялось. Собственно, о романе Гарсиа Маркеса можно говорить долго и со вкусом.

Посвященные ему статьи и монографии давно в десятки, если не сотни раз превысили по объему само произведение. Чтобы не вдаваться в филологические тонкости и не углубляться в лингвистические дебри, скажу так: «Сто лет одиночества» – это сказка. А сказка, как сказал наш классик, «ложь, да в ней намек». И уроков для добрых молодцев и для девиц красных там тоже хоть отбавляй. Разумеется, это сказка для взрослых. И хотя маркируют его наши сегодняшние книгоиздатели как 12+, года четыре для верности я бы еще накинул. Не в смысле, что много откровенных сцен, но просто нужна определенная душевная зрелость, некоторый жизненный опыт, чтобы все понять и прочувствовать.

О чем книга? «Сто лет» – роман-миф, роман-притча и одновременно – очень живое, живописное повествование о человеческом бытии во всем его многообразии – со всеми его радостями и печалями, взлетами и падениями, любовями и ненавистями, рождениями и смертями. Автор рассказывает историю одного поселения – от его основания до упадка и историю одного рода – от зарождения до угасания. Странным образом эта частная семейная летопись как бы вобрала в себя биографию всего человечества. В книге много библейских аллюзий, из-за чего текст постоянно кажется смутно знакомым, но при этом все в нем так причудливо изогнуто и чуть-чуть сдвинуто, что узнавание так и остается чем-то неочевидным – на грани яви и сна. Роман откровенно фантастичен и в то же время – никакой тебе размытости, отвлеченности – все предельно конкретно, четко и ясно. Местами даже грубо, однако при этом – возвышенно и поэтично. Как такое может быть? А бог его знает. Такой вот удивительный текст.

Скажу одно: те, кто отважатся прочесть роман, просто не смогут остаться равнодушными. И навсегда запомнят как минимум два слова: Макондо – название населенного пункта и Буэндиа – фамилию описываемого рода.

На сегодняшний день существуют два перевода книги на русский язык. Классический, 1970 года – в исполнении Нины Бутыриной и Валерия Столбова и более новый – 1990 года, выполненный Маргаритой Былинкиной. Есть мнение, что первый перевод грешил неточностями, иносказаниями и умолчаниями. Во-первых, цензоры ножницами поработали, во-вторых, очень уж мы тогда оторваны от остального мира были – просто не было у наших переводчиков лишней возможности встретиться с автором где-нибудь на писательской конференции, вопросы разные задать. А уж если автор из страны капиталистической (например, Колумбии) – тут и вовсе пиши пропало. Однако лично мне старый перевод милее. И румяней, и белее. Легко допускаю, что Былинкина была точнее и ближе к оригиналу. Но как-то у нее все сухо до хруста – не сказать, чтоб совсем уж выхолощено, но очень геометрично как-то. У Бутыриной и Столбова перевод влажный и горячий – в него проваливаешься целиком – такое, знаете, рождение наоборот.

Не буду сейчас подкреплять свои голословные утверждения примерами из текстов обоих переводов. Боюсь увлечься и не остановиться вовремя, а мне и так уже не раз открытым текстом намекали, что краткость, увы, не моя сестра.

При желании любители аудиокниг сами могут сравнить: оба варианта достаточно широко представлены в звуковом формате. Я же лучше сошлюсь на мнение специалиста – переводчика с испанского (в том числе и текстов Гарсиа Маркеса), старшего преподавателя кафедры романской филологии филологического факультета СПбГУ Дарьи Синицыной:

«В “Сто лет одиночества” был полемический момент. Я очень хорошо помню, как я в детстве читала перевод Столбова и Бутыриной, и когда там находят утонувшего Мелькиадеса, то “к животу у него прилип кусочек куриного дерьма”. И как я была фраппирована этим образом (в возрасте, когда девочки, по Сэлинджеру, от всего “обмирают”). Так вот в оригинале там на животе у него сидит стервятник. Gallinazo (дословно “большая курица” или “нечто, выданное курицей” – такой суффикс многозначный) – региональное название стервятника, и Столбов с Бутыриной в конце 60-х могли это значение и не найти. Былинкина им потом пеняла на это. А я склонна считать это скорее изящным финтом перцепции. Как-то мне даже нравится, что наш Мелькиадес плавает в реке совсем не так, как все остальные Мелькиадесы. Если уж на то пошло, превращать Катарино в Катарину – хуже. Если помните, в романе действует второстепенный персонаж по имени Катарино. Я, еще читая перевод Столбова и Бутыриной, удивлялась, почему это женщину зовут Катарино. Ну, то есть вот у Джанни Родари есть сказка про робота по имени Катарино, и там он мужчина. Потом, когда я на одной конференции должна была рассказывать про “Сто лет одиночества”, меня зацепило, и я это недоумение (времен, когда я еще не читала по-испански и не могла заглянуть в оригинал) решила изжить. Загуглила картинки по запросу Catarino Cien años de soledad. И, само собой, это мужчина, манерный гей с цветком за ухом. Ну ладно, в 70-е была цензура, из публикации в “Иностранной литературе” вырезали зоофилию и еще кое-что, но Былинкина уже могла не волноваться на этот счет. Так вот у нее мало того что Катарино превращается в женщину, он КАТАРИНА. Дальше – больше. В ее переводе “О любви и прочих демонах” Кайетано Делаура, главный герой, почему-то Делауро. Вот уж это зачем?»

В аудиоверсии перевод Маргариты Ивановны Былинкиной представлен в исполнении Александра Балакирева (студия «Ардис») и Бориса Плотникова (студия «Союз»). Обе записи самого высокого качества, но рекомендовать их по упомянутым выше причинам не стану. К тому же союзовская версия явно представлена в сокращенном виде (продолжительность звуковой дорожки раза в полтора-два короче, чем в других записях). Не первый, к слову, случай: любит студия «Союз» торопливых и невнимательных читателей. Вот уж для кого краткость – явная родственница.

Перевод Нины Яковлевны Бутыриной и Валерия Сергеевича Столбова представлен в исполнении Елены Лебедевой (студия «Логос»), а также Игоря Князева (студия «Аудио-ЛАУ»). Оба варианта от всей души и со спокойным сердцем советую. Особенно последний. Диктор Игорь Князев в дополнительных рекомендациях среди любителей аудиокниг не нуждается.

Для тех, кто, как и я, любит сравнивать различные переводы, на просторах Рунета имеются, во-первых, оригинальный, испанский вариант (читает Густаво Бонфигли), во-вторых, перевод на английский (диктор Джон Ли), в-третьих – на немецкий (исполняет Ульрих Нейтен) и, наконец, в-четвертых – самая экзотическая – украинская – версия в исполнении Галины